40-50-е годы XIX века
О разрушительной силе огня для преимущественно деревянной застройки города можно судить по описанию одного из крупнейших пожаров в Томске в 1845 году, о котором сохранился подробный отчет председателя губернского правления Виноградского.
Пожар начался 17 июня в 17.30 вечера в Сенной части города, в столярной мастерской мещанина Петрова. Продолжительная сухая погода, жаркий день и непрерывный ветер способствовали быстрому увеличению очага пожара. Через два часа 6 кварталов были объяты пламенем. Огонь распространялся в 3 направлениях: к Томи, к нижнему лугу и к Базарной площади (сейчас площадь Ленина). И если на 3-м направлении огонь удалось остановить довольно быстро, то на первом и втором направлениях, несмотря на подоспевшую подмогу военнослужащих 11-го Сибирского линейного батальона, огонь остановить не удавалось.
В этой ситуации городничим И.В. Ногой было принято жесткое, но, вероятно, единственно правильное решение – прекратить борьбу с огнем на первом участке и сосредоточить все силы на втором. В результате неимоверных усилий, огонь все же удалось остановить за два квартала до Базарной площади, где-то в районе современного Совпартшкольного переулка, до Томи же выгорело все, что могло гореть.
Человеческих жертв, к счастью, не было. Сгорело два казенных дома: губернский Совет, размещавшийся в каменном двухэтажном доме, и церковно-приходское училище. Документы из губернского Совета удалось эвакуировать, хоть и в беспорядке.
Полицмейстер И.В. Нога в своем отчете о пожаре отметил нерадивость жителей при тушении пожара и умелое действие на пожаре солдат 11-го Сибирского линейного батальона во главе со своим командиром капитаном Зенковичем.
Сгорело также 2 питейных дома, мясной ряд, сильно пострадала крыша на церкви Сошествия Святого Духа (или Духосошественской). Храм тогда удалось отстоять. Погорело 3 купеческих каменных двухэтажных дома и 96 одноэтажных деревянных, сгорела также одна огнегасительная машина.
Но на этом несчастья не закончились. Еще не успели подсчитать ущерб от первого пожара, как 21 июня сгорела казарма в Юрточной части, где располагался полубатальон военных кантонистов, и располагавшийся в той же части дом наборщика губернской типографии Таробыкина, причем и в том, и в другом случае полицией был заподозрен поджог.
Также обнаружилась попытка неудачного поджога в Солдатской слободке. Был найден сверток наподобие большого патрона с обожженными краями, подложенный под угол здания. В монастырской роще была найдена анонимная записка на имя полицмейстера И.В. Ноги с угрозой выжечь город.
В городе возникла паника. Полиция начала аресты всех бродяг, беспаспортных и подозрительных. Решением генерал-губернатора Западной Сибири в городе были введены чрезвычайные меры. Была усилена ночная охрана города и организовано дополнительное патрулирование с участием войск и жандармерии.
Солдатам и офицерам батальона и полубатальона кантонистов были запрещены все отпуска и отлучки, кроме экстренных случаев. Жителям было запрещено держать на квартирах лиц без паспортов и видов на жительство. Также запрещалось жителям носить с собой огнеопасные вещества. Всем жителям предписывалось держать во дворах наготове бочки с водой и швабры. В повышенной готовности находилась пожарная команда.
Впрочем, вскоре был обнаружен и поджигатель. Им оказался некий Горбунов, служивший ранее губернским секретарем. Выйдя в отставку и разорившись, он использовал пожары для мародерства. Ущерб от пожаров был значителен. Томску была выделена чрезвычайная помощь в размере 10 тысяч на погашение убытков и восстановление зданий. Несмотря на суровость наказания, поджоги в Томске все-таки случались, еще больше было угроз.
Так, в 1848 году купец Лебедев получил письмо с требованием дать выкуп, иначе ему угрожали поджогом. Тогда полиции удалось предотвратить преступление и арестовать вымогателя.
В Томске после сокрушительного пожара 1845 года был назначен новый полицмейстер В.М. Любимов. Прежде всего, он, как заядлый лошадник, улучшил конский состав пожарной команды, добившись приобретения здоровых крепких лошадей и увеличив их количество.
Улучшился и личный состав команды, поскольку теперь она, согласно «Пожарному уставу», стала комплектоваться бывшими военнослужащими.
Энергичным человеком был и сам полицмейстер. Он имел благодарность от губернатора за «быстрое и разумное распоряжение на пожаре», случившемся 22 мая 1849 года в доме мещанки Сеченовой.
Пожары же случались в Томске тогда довольно часто, обычно один-два случая в месяц. Особенно пожароопасным был период с мая по сентябрь. Удачным считалось тушение пожара, когда сгорало только здание, где начался пожар, а соседние здания удавалось отстоять.
С созданием профессиональных пожарных частей число крупных пожаров в городах значительно сократилось. При М.В. Любимове было начато строительство специализированных зданий для полиции. Были выстроены здание городской полицейской управы, построено здание Юрточной полицейской части.
Воскресенская полицейская часть была достроена уже при преемнике В.М. Любимова – И.А. Рудакове. Все эти здания были оборудованы пожарными каланчами. Пожарные каланчи стали на долгие десятилетия наряду с храмами высотными доминантами городской застройки.
Самой последней в 60-е годы XX века была разрушена каланча на здании Воскресенской полицейской части, само же здание сохранилось и по сей день.
7 марта 1853 года в России был принят еще один важный документ, сыгравший значительную роль в укреплении пожарной службы страны. Речь идет о Сенатском указе «О нормальной табели составу пожарной части в городах», который чаще употребляется в сокращенном названии «Нормальная табель».
Согласно этому указу все города в зависимости от числа жителей делились на 7 разрядов, каждому из которых соответствовал определенный состав пожарной части.
«Нормальная табель» была тесно связана с «Пожарным уставом» и, скорее всего, вызвала его переиздание в 1857 году. Не менее интересным было и примечание к ней. В нем разъяснялось значение «Нормальной табели» как основополагающего документа для создания пожарных частей в городах.
Принимая во внимание различные местные особенности, ввиду которых нужно было бы увеличить или уменьшить штат пожарной команды, губернатор должен был составить штаты пожарной команды и прислать на утверждение министра внутренних дел. В этом проекте он должен был также указать местные цены на лошадей, пожарные принадлежности, фураж и т.д.
Комплектовались пожарные команды из людей военного ведомства. Для поддержания пожарного обоза в исправности на его ремонт и обновление государством по представлению губернского правительства отпускались городской думе ежегодно ремонтные деньги, равные двадцатой доле стоимости пожарных инструментов и восьмой части стоимости лошадей. При пожарной трубе всякого размера полагалось иметь, кроме рукавов и стволов, еще особые принадлежности: войлочный чехол, фонарь, а где необходимо – флаг. Чехол, вероятно, предназначался для сохранения дорогостоящих насосов, которые нередко сами становились жертвой пожара. А фонарь и флаг должны были обозначать место нахождения насоса на пожаре, поскольку пожар мог случиться и в темное время суток, да и днем из-за дыма небольшой по размеру насос можно было не заметить.
Кроме положенных по «Нормальной табели» пожарных инструментов, предлагалось городским обществам приобретать для себя на общественные средства следующие приспособления: поливальные бочки на двух колесах, теплые медные чаны на зимних ходах, насосы, помещаемые в бочку (т.е. маленькие переносные насосы), железные короба для ручных труб, щиты и завесы, швабры, «французскую рубаху» (парусинный мешок, применяемый для спасения людей из горящих зданий), каски.
Разные исследователи по-разному оценивают «Нормальную табель». Некоторые склонны считать, что она устарела вскоре после ее принятия и стала тормозить процесс увеличения штата городских пожарных команд. Но, тем не менее, нельзя отрицать и положительного значения принятия этого документа.
«Нормальная табель» упростила механизм утверждения штатов городских пожарных команд, создала перспективы их планомерного увеличения по мере роста населения города.
Только в 1853 году были утверждены штаты для 461 пожарной команды. Прежде всего, «Нормальная табель» подтянула уровень провинциальных городов.
Таким провинциальным городом, несмотря на свой губернский статус, был и Томск. Население Томска в 1853 году вплотную приблизилось к 20 тысячам человек (5-й разряд), и пожарная команда еще в 1843 году насчитывала 50 человек.
Подав архитектору Джексону записку, послужившую основанием для составления проекта здания Воскресенской частной управы, полицмейстер И.О. Балакшей указал необходимые помещения: казарму для пожарных служителей (50 человек), конюшню на 20 лошадей, особый корпус для хранения пожарных инструментов, два амбара для складирования фуража, мелких пожарных инструментов и съестных припасов для пожарных служителей, баню и каланчу.
И даже если полицмейстер рассчитывал на перспективу (по 6-му разряду городу полагалось иметь пожарную команду в 58 рядовых), для одной полицейской части это был слишком большой состав. Вероятно, поскольку это было первое специализированное здание для полиции, И.О. Балакшей решил разместить всех пожарных здесь. До этого все три полицейских части помещались в приспособленных домах, купленных или арендуемых городским обществом. Отсюда можно заключить, что Томская пожарная команда не только соответствовала нормам, указанным в «Нормальной табели», но и несколько превышала их.
